Эллис Амдур: Становление традиционных японских боевых искусств
Эта заметка открывает цикл из трех статей, являющихся переводом материала, опубликованного Aikido Journal. Оригинал доступен по следующим ссылкам: часть 1; часть 2; часть 3
Эллис Амдур практикует айкидо и другие боевые искусства уже почти 50 лет. Кроме занятий собственно традиционными боевыми искусствами, или корю будзюцу, он также работал над проектами по применению принципов, происходящих из классических традиций, в современной правоохранительной практике. Эллис – автор множества книг и статей. Его научно-популярные работы охватывают большое разнообразие тем: от способов деэскалации опасных межличностных ситуаций до исторических обзоров и анализа японских боевых искусств. Его последняя работа в этой области – новое издание книги «Спрятано у всех на виду» (Hidden in Plain Sight), которая посвящена развитию эзотерических сил через практику японских единоборств. Среди его художественных произведений – исторический роман, действие которого происходит в эпоху Мейдзи, и графический роман, написанный в соавторстве с писателями Нилом Стивенсом и Марком Теппо, а также историком Чарльзом Манном. Эллис дал интервью изданию Aikido Journal, в котором рассуждает об эволюции японских боевых искусств, их роли в настоящем и будущем, а также об истоках айкидо. Текст интервью был разделен на три части и отредактирован для краткости и четкости изложения.
Эллис Амдур практикует айкидо и другие боевые искусства уже почти 50 лет. Кроме занятий собственно традиционными боевыми искусствами, или корю будзюцу, он также работал над проектами по применению принципов, происходящих из классических традиций, в современной правоохранительной практике. Эллис – автор множества книг и статей. Его научно-популярные работы охватывают большое разнообразие тем: от способов деэскалации опасных межличностных ситуаций до исторических обзоров и анализа японских боевых искусств. Его последняя работа в этой области – новое издание книги «Спрятано у всех на виду» (Hidden in Plain Sight), которая посвящена развитию эзотерических сил через практику японских единоборств. Среди его художественных произведений – исторический роман, действие которого происходит в эпоху Мейдзи, и графический роман, написанный в соавторстве с писателями Нилом Стивенсом и Марком Теппо, а также историком Чарльзом Манном. Эллис дал интервью изданию Aikido Journal, в котором рассуждает об эволюции японских боевых искусств, их роли в настоящем и будущем, а также об истоках айкидо. Текст интервью был разделен на три части и отредактирован для краткости и четкости изложения.
Джош Голд (Aikido Journal): Эллис, у вас уникальный опыт: в боевых искусствах, правоохранительных органах, социальных службах, написании книг по деэскалации агрессии и так далее. Мне очень хочется расспросить вас о ваших представлениях о роли традиционных единоборств в современном мире и в будущем. Но прежде чем мы подступимся к этой теме, было бы интересно задать контекст и поговорить немного об исторической роли боевых искусств.
Эллис Амдур: Это довольно сложная тема – у меня есть целая книга об этом.
Один из популярных мифов – это то, что настоящие классические японские боевые искусства, т.н. рюха корю, были искусствами войны. Это не так.
Если вам кажется, что в те далекие времена Рю были центрами подготовки молодых воинов, обучавшими их ведению военных действий примерно так же, как в современном мире обучают призывников, вы ошибаетесь. Уже в те времена были т.н. хейхо или хейдзюцу, военные тактические школы, где солдат обучали действиям в строю, а офицеров готовили к тренировке и управлению своими войсками. В те времена, когда только создавались рюха, время от времени случались ситуации, когда воины боролись один-на-один перед строем, но в отличие от более ранних времен, победитель получал не славу, а критику от своих собственных офицеров за неподобающие военнослужащему действия и романтический идиотизм.
Солдаты сражались в строю в довольно больших подразделениях, и их обучали быть максимально эффективными именно в таком бою. Например, группу ашигару, или воинов низкого ранга, могли поставить с копьями в реку по пояс, и они, стоя в строю, просто делали бы субури, т.е. били копьями по воде снова, и снова, и снова. Это была силовая тренировка и тренировка работы в строю. Как и в большинстве армейских дисциплин, задача тут – наработать мышечную память и сделать движения механическими, т.е. добиться того, чтобы людей действовали совместно и по приказу, а не в результате индивидуальных размышлений.
В такой ситуации вы, разумеется, хотите, чтобы действия рядовых были полностью механическими, но мудрый полководец захочет также, чтобы, начиная с определенного уровня, его офицеры могли бы проявлять креатив и адаптивность. Именно эта необходимость легла в основу органического зарождения и развития Рю; во-первых, из очарования индивидуальных поединков и личной эффективности в них, и во-вторых, из потребности создать воинов, способных вести за собой. Кроме того, такие школы служили местом общения для истинных воинов. Потому что основная масса тех, кто служил тогда в японской армии, не принадлежали к буши, или классу самураев. Они были крестьянами, выходцами из совершенно иного сословия, просто призванными на военную службу.
Дж.Г.: Не могли бы вы немного рассказать о роли меча в японских боевых искусствах?
Э.А.: Большинство войн в 15-16 веках велись с использованием копий и огнестрельного оружия. Почему же тогда меч занимает такое важное место при обучении в Рю? Это было символическое оружие, знак принадлежности к определенному социальному слою, право управления другими. На индивидуальном уровне, в техниках, было достаточно много гибкости. Если дело доходило до поединка, то вы могли экстраполировать ваши знания и воспользоваться мечом, копьем, или еще чем-то, что оказывалось под рукой. Но меч имел совсем иное значение даже в ранних Рю. Есть замечательное исследование на эту тему, проведенное историками Карлом Фрайдей и Вильямом Бодифордом, учениками Касима Син-Рю, корю боевых искусств. Они передают множество потрясающих историй, которые переворачивают традиционное представление о Рю.
Эллис Амдур: Это довольно сложная тема – у меня есть целая книга об этом.
Один из популярных мифов – это то, что настоящие классические японские боевые искусства, т.н. рюха корю, были искусствами войны. Это не так.
Если вам кажется, что в те далекие времена Рю были центрами подготовки молодых воинов, обучавшими их ведению военных действий примерно так же, как в современном мире обучают призывников, вы ошибаетесь. Уже в те времена были т.н. хейхо или хейдзюцу, военные тактические школы, где солдат обучали действиям в строю, а офицеров готовили к тренировке и управлению своими войсками. В те времена, когда только создавались рюха, время от времени случались ситуации, когда воины боролись один-на-один перед строем, но в отличие от более ранних времен, победитель получал не славу, а критику от своих собственных офицеров за неподобающие военнослужащему действия и романтический идиотизм.
Солдаты сражались в строю в довольно больших подразделениях, и их обучали быть максимально эффективными именно в таком бою. Например, группу ашигару, или воинов низкого ранга, могли поставить с копьями в реку по пояс, и они, стоя в строю, просто делали бы субури, т.е. били копьями по воде снова, и снова, и снова. Это была силовая тренировка и тренировка работы в строю. Как и в большинстве армейских дисциплин, задача тут – наработать мышечную память и сделать движения механическими, т.е. добиться того, чтобы людей действовали совместно и по приказу, а не в результате индивидуальных размышлений.
В такой ситуации вы, разумеется, хотите, чтобы действия рядовых были полностью механическими, но мудрый полководец захочет также, чтобы, начиная с определенного уровня, его офицеры могли бы проявлять креатив и адаптивность. Именно эта необходимость легла в основу органического зарождения и развития Рю; во-первых, из очарования индивидуальных поединков и личной эффективности в них, и во-вторых, из потребности создать воинов, способных вести за собой. Кроме того, такие школы служили местом общения для истинных воинов. Потому что основная масса тех, кто служил тогда в японской армии, не принадлежали к буши, или классу самураев. Они были крестьянами, выходцами из совершенно иного сословия, просто призванными на военную службу.
Дж.Г.: Не могли бы вы немного рассказать о роли меча в японских боевых искусствах?
Э.А.: Большинство войн в 15-16 веках велись с использованием копий и огнестрельного оружия. Почему же тогда меч занимает такое важное место при обучении в Рю? Это было символическое оружие, знак принадлежности к определенному социальному слою, право управления другими. На индивидуальном уровне, в техниках, было достаточно много гибкости. Если дело доходило до поединка, то вы могли экстраполировать ваши знания и воспользоваться мечом, копьем, или еще чем-то, что оказывалось под рукой. Но меч имел совсем иное значение даже в ранних Рю. Есть замечательное исследование на эту тему, проведенное историками Карлом Фрайдей и Вильямом Бодифордом, учениками Касима Син-Рю, корю боевых искусств. Они передают множество потрясающих историй, которые переворачивают традиционное представление о Рю.
Симабарское восстание в 1637-38 годах фактически было последней битвой, в которой сражались традиционные японские воины и, надо признать, самураи полностью провалили это сражение. За ним последовали сотни лет тоталитарного мира. Вопреки обычным представлениям, огнестрельное оружие не было запрещено, но большая часть его была изъята. В каждом замке было свое оружие. За эти годы произошло более 2000 крестьянских восстаний. Обычно крестьяне шли со своими граблями, мотыгами и прочим инвентарем на самураев, те отступали к своим замкам, доставали огнестрельное оружие, стреляли в крестьян, подавляя восстание, а затем вновь убирали оружие.
Когда в современном мире говорят о контроле над огнестрельным оружием и предлагают систему, в соответствии с которой государство должно контролировать оружие, а простые граждане не иметь к нему доступа, то в средневековой Японии она была отлично реализована. Правящий класс обладал монопольным правом на применение силы, а крестьяне, которые бунтовали в основном из-за голода, были обречены на поражение, не имея доступа к огнестрельному оружию.
Дж.Г.: Все это очень интересно…
Э.А.: В следующие годы Рю процветали. Важно понимать, что большинство корю сформировались совсем не в периоды военных действий. Он сложились во время авторитарного – если не тоталитарного – мира. Государство обладало практически полной монополией на власть. Не было совершенно никакой необходимости изучать все те тактические нюансы, которые бывают необходимы на поле боя, т.е. просто не могло быть интереса ни к тому, как сражаться в доспехах, ни даже к тому, как эти доспехи надевать и т.п. Самураи превратились из воинов в правящий класс. Они обеспечивали правопорядок, но они также стали и бюрократами. В их задачи входили, например, перепись населения, администрирование налогов и прочие аналогичные обязанности.
В результате сложилась т.н. идеология bunbu ryodo, что в буквальном смысле означает «перо и меч вместе». Настоящий воин должен также был быть образованным человеком. И да, это звучит очень красиво, но в реальности это означало «Давайте перенаправим вашу энергию, которая потенциально может лечь в основу революции, и сделаем из вас идеальных бюрократов». Это такой средневековый офисный планктон, который носил меч вместо галстука. Но большинство из них никогда им не пользовались. Вот что важно!
Дж.Г.: А как разные Рю развивались в это время?
Э.А.: Многие Рю в тот период выработали свой стиль, стали более формализованными, утратили некую грубость. Что интересно, в мирное время и в комфорте додзе, начало появляться все больше и больше техник. В целом это понятно: если у вас есть время и возможность, почему бы немного не покреативить? В результате на свет появились сложные комплексы упражнений и системы обучения и были созданы великолепные школы. Но был в этом не только позитив. Чрезмерное усложнение легко приводит к потере практического боевого смысла, что мы часто наблюдаем и в современных единоборствах.
Посмотрите, например, на бразильское джиу-джитсу. Там есть позиция «ослиный гард» (donkey guard), при которой вы поворачиваетесь спиной к противнику и опираетесь на руки, как бы говоря “Ну давай, атакуй меня! А я как бы упаду на землю и выполню атаку». В контексте BJJ это творческий подход, но это, конечно, не реальная борьба. Примерно то же самое происходило с корю во времена, которые мы обсуждаем. Люди стали экспериментировать… Но для этих экспериментов была и еще одна причина. Рю открыли свои двери для людей не из буши. В одном исследовании, которое я читал, в 18 веке, кажется, в районе, который сейчас является префектурой Сайтама, из 50 школ 45 управлялись не воинами, а обычными горожанами.
Дж.Г.: Правда?
Э.А.: Да. Горожане богатели за счет развития купеческого класса: продажи товаров и продажи земли. Некоторые выходцы из крестьян, становясь богатыми, присоединялись к Рю. Это была такая же модная тенденция, как кантри-клубы для современных нуворишей. Бывшие крестьяне зарабатывали себе социальный капитал. Но конечно, это не могло не сказаться на развитии техник и школ.
С другой стороны, профессиональные воины – класс буши – были озабочены тем, как бы повысить свое содержание. Если бы каждый раз, когда они приходили к своему господину и говорили «Я только что получил менкё (лицензия на преподавание боевого искусства) в новом виде единоборств», они бы получали условное повышение, то их доход рос бы довольно заметно. Так что Рю сказали «Ага!» и стали разрабатывать все больше и больше техник – откровенно говоря, лишь для того, чтобы продавать все больше лицензий. Это очень похоже на современную концепцию непрерывного образования, правда? Каждый год вы инвестируете 200 часов или около того и за это получаете прибавку к жалованию. А за образование вы, разумеется, платите своему учителю: за обучение и за лицензию – таким образом формируется некоторое сообщество, внутри которого Рю и самураи поддерживали друг друга.
Возможно, мой рассказ звучит излишне цинично. Вы точно можете найти множество прекрасных материалов о той эпохе. Но я бы хотел рассказать о социальном эффекте и социальной роли боевых искусств.
Некоторые школы боевых искусств были политическими организациями. Пожалуй, самой выдающейся из них была школа фехтования Ягю Шинкаге-Рю. Они не только учили владению мечом, они учили управлению. Значительная часть их стратегических постулатов легла в основу политической теории управления государством.
В какой-то степени часть Рю получили политическую независимость. К началу периода Мейдзи, часть из них стали полномасштабными политическими организациями, а некоторые – даже революционными. Период Мейдзи стал началом современного этапа развития.
Когда в современном мире говорят о контроле над огнестрельным оружием и предлагают систему, в соответствии с которой государство должно контролировать оружие, а простые граждане не иметь к нему доступа, то в средневековой Японии она была отлично реализована. Правящий класс обладал монопольным правом на применение силы, а крестьяне, которые бунтовали в основном из-за голода, были обречены на поражение, не имея доступа к огнестрельному оружию.
Дж.Г.: Все это очень интересно…
Э.А.: В следующие годы Рю процветали. Важно понимать, что большинство корю сформировались совсем не в периоды военных действий. Он сложились во время авторитарного – если не тоталитарного – мира. Государство обладало практически полной монополией на власть. Не было совершенно никакой необходимости изучать все те тактические нюансы, которые бывают необходимы на поле боя, т.е. просто не могло быть интереса ни к тому, как сражаться в доспехах, ни даже к тому, как эти доспехи надевать и т.п. Самураи превратились из воинов в правящий класс. Они обеспечивали правопорядок, но они также стали и бюрократами. В их задачи входили, например, перепись населения, администрирование налогов и прочие аналогичные обязанности.
В результате сложилась т.н. идеология bunbu ryodo, что в буквальном смысле означает «перо и меч вместе». Настоящий воин должен также был быть образованным человеком. И да, это звучит очень красиво, но в реальности это означало «Давайте перенаправим вашу энергию, которая потенциально может лечь в основу революции, и сделаем из вас идеальных бюрократов». Это такой средневековый офисный планктон, который носил меч вместо галстука. Но большинство из них никогда им не пользовались. Вот что важно!
Дж.Г.: А как разные Рю развивались в это время?
Э.А.: Многие Рю в тот период выработали свой стиль, стали более формализованными, утратили некую грубость. Что интересно, в мирное время и в комфорте додзе, начало появляться все больше и больше техник. В целом это понятно: если у вас есть время и возможность, почему бы немного не покреативить? В результате на свет появились сложные комплексы упражнений и системы обучения и были созданы великолепные школы. Но был в этом не только позитив. Чрезмерное усложнение легко приводит к потере практического боевого смысла, что мы часто наблюдаем и в современных единоборствах.
Посмотрите, например, на бразильское джиу-джитсу. Там есть позиция «ослиный гард» (donkey guard), при которой вы поворачиваетесь спиной к противнику и опираетесь на руки, как бы говоря “Ну давай, атакуй меня! А я как бы упаду на землю и выполню атаку». В контексте BJJ это творческий подход, но это, конечно, не реальная борьба. Примерно то же самое происходило с корю во времена, которые мы обсуждаем. Люди стали экспериментировать… Но для этих экспериментов была и еще одна причина. Рю открыли свои двери для людей не из буши. В одном исследовании, которое я читал, в 18 веке, кажется, в районе, который сейчас является префектурой Сайтама, из 50 школ 45 управлялись не воинами, а обычными горожанами.
Дж.Г.: Правда?
Э.А.: Да. Горожане богатели за счет развития купеческого класса: продажи товаров и продажи земли. Некоторые выходцы из крестьян, становясь богатыми, присоединялись к Рю. Это была такая же модная тенденция, как кантри-клубы для современных нуворишей. Бывшие крестьяне зарабатывали себе социальный капитал. Но конечно, это не могло не сказаться на развитии техник и школ.
С другой стороны, профессиональные воины – класс буши – были озабочены тем, как бы повысить свое содержание. Если бы каждый раз, когда они приходили к своему господину и говорили «Я только что получил менкё (лицензия на преподавание боевого искусства) в новом виде единоборств», они бы получали условное повышение, то их доход рос бы довольно заметно. Так что Рю сказали «Ага!» и стали разрабатывать все больше и больше техник – откровенно говоря, лишь для того, чтобы продавать все больше лицензий. Это очень похоже на современную концепцию непрерывного образования, правда? Каждый год вы инвестируете 200 часов или около того и за это получаете прибавку к жалованию. А за образование вы, разумеется, платите своему учителю: за обучение и за лицензию – таким образом формируется некоторое сообщество, внутри которого Рю и самураи поддерживали друг друга.
Возможно, мой рассказ звучит излишне цинично. Вы точно можете найти множество прекрасных материалов о той эпохе. Но я бы хотел рассказать о социальном эффекте и социальной роли боевых искусств.
Некоторые школы боевых искусств были политическими организациями. Пожалуй, самой выдающейся из них была школа фехтования Ягю Шинкаге-Рю. Они не только учили владению мечом, они учили управлению. Значительная часть их стратегических постулатов легла в основу политической теории управления государством.
В какой-то степени часть Рю получили политическую независимость. К началу периода Мейдзи, часть из них стали полномасштабными политическими организациями, а некоторые – даже революционными. Период Мейдзи стал началом современного этапа развития.
С начала 19 века, если не ранее, техники Рю начали постепенно накладываться друг на друга, а то и вовсе унифицироваться – через посредство соревновательных практик. В случае с кендзюцу появились соревнования по фехтованию бамбуковыми мечами и в доспехах, в дзюдзюцу – грэпплинг по определенным правилам. Сначала соревнования устраивались внутри додзе, а затем и между разными, но связанными додзе. Это, однако, не отменяло отработки ката, что является очень важным. Отработка шаблонных навыков – крайне важная часть любой боевой системы. Пока вы не повторите заданное действие такое количество раз, чтобы оно стало псевдо-инстинктивным, вы легко утратите все ваши навыки, как только ваше тело получит выброс адреналина.
Одна из проблем свободных стилей – то, что у вас нет шаблонов. Например, если вы занимаетесь стрельбой, то вам крайне важна стойка, правильное положение оружия, взгляд, сфокусированный через прицел на цели, и так далее. Если вы не тренировали это бесчисленное количество раз, то едва ли можете ожидать, что ваше тело само вспомнит это под воздействием адреналина. Настоящая ценность ката (срежиссированных форм) в том, что они задают систему, где одно движение или упражнение логическим образом перетекает в другое. По-настоящему хорошие школы создали целые системы, где одна техника вытекала из другой. И там не было место такому: «О, круто! А давайте теперь будем делать эту клевую технику или добавим вон ту!».
С другой стороны, если практиковать только ката, то ваша техника станет «стерильной», бесплодной. Именно поэтому еще в средневековье начали зарождаться состязательные практики, которые позднее привели к развитию кендо и дзюдзюцу. Да, дзюдо и кендо начались с того, что кто-то сказал: «Я должен попробовать, как это работает на самом деле!». Именно с этого люди начали нащупывать путь для того, чтобы тестировать свои навыки в минимально контролируемых условиях или вовсе без ограничений, но при этом не травмировать и не убивать друг друга.
Ну вот мы и подошли к современности.
Дж.Г.: Большое спасибо, что поделились с нами своими знаниями и соображениями о зарождении и развитии традиционных боевых искусств в Японии. Мне кажется, теперь мы обладаем хорошей базой для обсуждения роли традиционных боевых искусств в современном обществе.
Одна из проблем свободных стилей – то, что у вас нет шаблонов. Например, если вы занимаетесь стрельбой, то вам крайне важна стойка, правильное положение оружия, взгляд, сфокусированный через прицел на цели, и так далее. Если вы не тренировали это бесчисленное количество раз, то едва ли можете ожидать, что ваше тело само вспомнит это под воздействием адреналина. Настоящая ценность ката (срежиссированных форм) в том, что они задают систему, где одно движение или упражнение логическим образом перетекает в другое. По-настоящему хорошие школы создали целые системы, где одна техника вытекала из другой. И там не было место такому: «О, круто! А давайте теперь будем делать эту клевую технику или добавим вон ту!».
С другой стороны, если практиковать только ката, то ваша техника станет «стерильной», бесплодной. Именно поэтому еще в средневековье начали зарождаться состязательные практики, которые позднее привели к развитию кендо и дзюдзюцу. Да, дзюдо и кендо начались с того, что кто-то сказал: «Я должен попробовать, как это работает на самом деле!». Именно с этого люди начали нащупывать путь для того, чтобы тестировать свои навыки в минимально контролируемых условиях или вовсе без ограничений, но при этом не травмировать и не убивать друг друга.
Ну вот мы и подошли к современности.
Дж.Г.: Большое спасибо, что поделились с нами своими знаниями и соображениями о зарождении и развитии традиционных боевых искусств в Японии. Мне кажется, теперь мы обладаем хорошей базой для обсуждения роли традиционных боевых искусств в современном обществе.
